До нашей премьеры «Золотого века» осталось три месяца и работа в самом разгаре. И я хочу немного рассказать о том, каким будет этот спектакль.
В нем будет несколько частей, несколько разных смысловых блоков, один из которых будет связан с русской усадьбой, ведь это – один из символов культуры Золотого века. И о нем мне хочется поговорить сегодня.
- Усадьба - символ русской культуры Золотого века, но наш образ усадьбы сложился в веке Серебряном...
Вы правы, во времена Пушкина и Лермонтова там жили, в Серебряном веке начали изучать. Но еще Николай Львов и его сподвижники добились того, что в нашей усадьбе стало два центра - храм и господский дом, дополняющие и уравновешивающие друг друга.
Еще в конце восемнадцатого века сложилось русское палладианство, а это не просто стиль, это -история о нашей мечте о классическом идеале.
Но мы все-таки будем рассказывать более позднюю историю, историю о доме с колоннами и мезонином, который выстоял под метелями, вьюгами и бурями судьбы жестокой.
- И вот в этом доме с мезонином музицировали, сочиняли романсы, пели, писали стихи барышням в альбом...
- Да, да... Помещики-аматёры играют на клавикордах, виолончели, скрипке, арфе. В каждой усадьбе появляется фортепиано, потом гитара.
Там пели романсы Виельгорского, Титова, Алябьева, Глинки, Варламова, Гурилева, Булахова.
Гурилев жил в усадьбе Семеновское-Отрада. Булахов в Кускове.
Мы много выступаем в музеях-усадьбах, и я могу сказать, что русская усадьба и русский романс – вещи, даже если угодно, субстанции неотделимые друг от друга.
Недаром Грабарь писал: «еще вопрос, в чем больше русского духа, в башнях ли кремлевских стен или в классических «домах с мезонинами» и колоннах дворянских гнезд».
У Александра Сергеевича в усадьбе пели «Приди в чертог ко мне златой». У Ивана Алексеевича, который, наверное, за всех нас попрощался с усадебной жизнью, читают Фета и поют романс на стихи Семена Раича, учителя Лермонтова и Стромилова – автора народной песни «То не ветер ветку клонит»:
-Что ты замолк и сидишь одиноко,
Дума лежит на угрюмом челе?
Иль ты не видишь бокал на столе?
Иль ты не видишь бокал на столе?
- Но как это камерное музицирование перенести на огромную сцену?
- Это не так трудно, как кажется. Мы уже знаем, что и классический и городской романс прекрасно себя чувствуют на больших площадках. У романса легкое и сильное дыхание, потому что там, несмотря на всю камерность именно салонного музицирования, большие эмоции, сильные чувства.
Но давайте вернемся к веку Серебряному. Конечно, мы смотрим на усадьбу, и будем смотреть на спектакле уже глазами тех, кто ее сто лет назад изучал и исследовал, и то, что мы хотим показать, через музыку и слово – это художественный образ. Это летняя ночь (помните, Наташу Ростову), это осень и утро туманное, это звон бубенцов.
- Как у Бальмонта?
Дворянских гнезд заветные аллеи.
Забытый сад. Полузаросший пруд…
- Или у ироничного Георгия Иванова...
А еще недавно было все, что надо, -
Липы и дорожки векового сада,
Там грустил Тургенев...
Было все, что надо,
Белые колонны, кабинет и зала -
Там грустил Тургенев...
И ему казалась
Жизнь стихотвореньем, музыкой, пастелью,
Где не грея, светит мировая слава,
Где еще не скоро сменится метелью
Золотая осень крепостного права.
Кстати, в этом году 200 лет Полине Виардо...
- Это как-то найдет отражение в спектакле?
- Посмотрим. В этом году много юбилеев и какое-то отражение в спектакле они найдут.
Но мы не музейщики, не ученые, мы, говоря о Золотом веке, создаем художественные образы, и смотрим на усадьбу глазами человека современного, и взглядом, во многом сформированным в Серебряном веке, да еще и опирающимся на работы Греча, Лихачева, Лотмана.
Но лучше все-таки будет не читать про это, а на это смотреть и слушать. Добро пожаловать!
Интервью подготовлено пресс-службой артиста.
Цитирование материалов должно сопровождаться активной гиперссылкой на официальный сайт pogudin.ru. ©
